Похоронив мужа и оплакав его преждевременный уход, Елена Ивановна постаралась как можно скорее вернуться к обычной жизни. В их совместном прошлом было много такого, вспоминать о чём не только не хотелось, но и не стоило: ничего, кроме боли, эти воспоминания не приносили. А потому с головой она стала отдаваться работе, друзьям и близким ей людям. Старший сын её учился в вузе, младший — только поступил. Им нужны были её поддержка, помощь. На её опыт, знания и готовность прийти на помощь рассчитывали её ученики, да и родители учеников. Так что день женщины был занят до предела, вечер же и утро были заполнены домашними заботами. Проблемы возникали ночью, так как она подолгу не могла уснуть. И тогда, чтобы не копаться в семейной жизни, Лена спешила побродить по тропинкам детства и юности. Правда, и они не все были залиты и согреты солнечным теплом. Но затененные места там она давно уже научилась обходить, а тянуло её день ото дня чаще на одну затененно-солнечную дорожку, брошенную судьбой ей под ноги и этой же судьбой отобранную. Но обо всём по порядку.
После сельской восьмилетки, которую закончила с отличием, Лена без трудностей поступила в педучилище. В школе её любимым предметом была математика, в училище отношение к этому предмету ничуть не уменьшилось. Но как-то постепенно стало появляться нечто другое, не совсем понятное и оттого тревожное. Лена, как и большинство девочек её группы, с нетерпением ждала уроков русской литературы. И причиной этого были не столько чудесные строки Льва Толстого и Александра Блока, сколько глаза молодого преподавателя литературы Александра Николаевича. Был Саша, как сразу окрестили девушки своего любимца, красив, статен и … женат. Последнее обстоятельство ничуть не смущало юных красавиц, скорее делало предмет их обожания ещё более интересным.
Самые смелые из красивых девочек, несмотря на то, что Александр Николаевич держался строго, тактично и ровно со всеми, вертелись возле учителя, строили ему глазки, заводили глубокомысленные, на их взгляд, разговоры о писателях. Лена красавицей себя никогда не считала, к тому же она от природы была не только умна, но и скромна.
И хотя с каждым прожитым днём её любовь к урокам русской литературы становилась всё сильнее и сильнее, девушка старалась ни словом, ни взглядом никому не показывать этого. В разговорах о том, что жизнь у преподавателя не ладится, что он разводится с женой, она вообще никогда участия не принимала, на занятиях же опускала глаза на тетрадь, постоянно делая в ней какие-либо пометки. В общем, она не рисковала лишний раз встретиться взглядом с учителем, и если это по какой-либо причине происходило, то быстро отводила глаза в сторону. Но однажды произошло то, чего Лена не могла предвидеть, о чём и мечтать не могла.
Александр Николаевич объяснял новый материал, группа составляла краткий конспект его лекции. В какой-то момент девушка на секунду подняла голову и большие васильковые её глаза встретились с такими же большими и такими же васильковыми глазами — нет, не учителя, – мужчины. Да, в момент, когда каждый из студентов был серьёзно занят конспектированием, Саша, по-видимому, потерял бдительность и, не отрываясь, смотрел на Лену. Два взгляда встретились. Наверное, от неожиданности Саша растерялся: в его взгляде светилась такая откровенная любовь, сила которой не только легко удержала глаза девушки, но заставила её стеснительный взгляд быть также откровенным. В её взгляде теперь любой бы прочитал если не признание в любви, то, во всяком случае, теплоту и обожание. Эта встреча глаз за одну минуту обнажила чувства двоих, уничтожив на мгновение ту бездну, которая существовала между учителем и его ученицей. Но это было тайной, и учитель с ученицей сделали всё, чтобы скрыть это.
Время не стояло на месте, но движение его было очень неравномерным. Для Лены оно то медленно и скучно тянулось, то мчалось под громкий стук влюблённого сердца. Мчалось в те дни, когда были уроки русской литературы. А их было так мало, что Лене хотелось плакать от обиды. Будь её воля, она бы теперь и историю, и даже математику заменила русской литературой, без которой вообще не ощущала радости. На Александра Николаевича она по-прежнему смотрела только украдкой, но теперь даже короткого взгляда было достаточно, чтобы получить подтверждение, что она ему не безразлична.
Однажды весной он повёл их в парк: тема урока и весна дополняли друг друга. Светило ослепительно яркое весеннее солнце. Небо было такое же чистое, как чувства, которые переполняли Лену. Цвела сирень, пестрели тюльпаны. Всё вокруг дышало, жило любовью. О любви были и стихи, которые они в тот день читали. Начал читать сам Александр Николаевич. Он читал изумительно: поэтические строки пленяли всех, находили отзвук в душах его учеников. Каждая из девушек решила, что стихи читались именно для неё. Но прочитав, учитель протянул ветку сирени, которую всё время держал в руке, Лене и тем самым предложил ей продолжить урок поэзии. Лена с веткой не рассталась, передать её дальше, как эстафету, она не имела силы и, сунув незаметно её в сумочку, унесла после урока с собой. Не было того дня, чтобы девушка тайком не достала и не поцеловала этот дорогой для неё дар, из каждого цветка которого, казалось, глядели на неё любимые глаза Саши.
В конце её выпускного вечера Саша подошёл к ней, взял её руки в свои и сказал слова, дороже которых она никогда больше не слышала. Он сказал, что благодарит Небо за то, что встретил её на своём пути, что она – самая лучшая и самая прекрасная из девушек, которые встречались ему, что если только она захочет, то будет с ним. Были и ещё слова, ещё более красивые и искренние, но Лене запомнились не они, а общее ощущение невероятного счастья. Только она была слишком молода, слишком скромна и наивна и счастье это в руки взять не смогла. Она постеснялась сказать Саше, что она любит его, что любила все годы учёбы, что он ей безгранично дорог. А ведь один на один с самой собой она столько раз говорила ему эти слова. Она не сумела быть открытой, не сумела быть счастливой. Ей просто не хватило жизненного опыта.
А потом она уехала по распределению. Уехала и больше о себе знать Саше так и не дала. Ей это тогда казалось неприличным.
Замуж она вышла без любви. Когда ей бывало особенно трудно, она доставала засохшую ветку сирени, целовала её и плакала. И всё же в любви Саше она призналась. Случилось это уже тогда, когда она стала вдовой. Она поехала в город своей юности к подруге, и они вместе на кладбище отыскали могилу любимого учителя. Он прожил недолго, семейную свою жизнь так и не устроил. Может, без Лены жизнь для него не имела смысла? Кто знает? Зато она хорошо знает другое: воспоминания о нём всегда наполняли её сердце любовью…
Мария ЛУКЬЯНЕНКО. |
